(1 июня 2021) Портал Ассамблеи и Дома Дружбы народов РТ продолжает цикл интервью. Сегодня наш гость — депутат Госдумы РФ, первый заместитель председателя Комитета по делам национальностей, председатель совета Федеральной национально-культурной автономии татар Ильдар Гильмутдинов.
— Ильдар Ирекович, Татарстан для Вас не просто российский регион, вы депутат от Татарстана. Ваша жизнь и работа проходит на два города: Москва — Казань. Наверное, это непросто?
Вы правильно сказали, я депутат от Татарстана, и к нему у меня, как у человека, который вырос в этой республике, у которого здесь родители и друзья, отношение особое. Но работать приходится даже не на два города, а на всю страну. Рабочих поездок по России очень много, но я уже к такому графику привык.
К тому же, помимо депутатской деятельности, приходится ещё заниматься вопросами Федеральной национально-культурной автономии татар, совет которой я возглавляю на общественных началах почти 14 лет. И это уже другая география. Автономия объединяет 39 региональных и 5 местных организаций – в 44 регионах страны.
Наша автономия проводит большую работу в регионах. Главная задача – поддержать организации на местах, сделать так, чтобы те люди, которые там работают, были признаны, в том числе, государственными органами и национальной общественностью. Они через наше присутствие решают вопросы, связанные с деятельностью организации на месте.
Наша задача оказывать им всестороннюю помощь для того, чтобы они могли проводить свою работу. В том числе, и от нас эта помощь и от региональных властей, — через наши проекты и программы, которые мы реализуем, общие для всех – например, «Дни татарской молодежи», семинары, конференции, гранты, которые через министерство культуры мы направляем, разные методические пособия, направленные на сохранение и изучение родного языка, это очень важно. Ведь в большинстве регионов нет таких возможностей – отрывать татарские школы или даже классы, это очень непросто.
«Есть прямой доступ к Президенту, вопросы, проблемы, которые у нас возникают, мы можем ставить и на таком уровне»
— Как складывается сотрудничество с Всемирным конгрессом татар?
Всемирный конгресс татар (ВКТ) объединяет всех татар мира. Это международная организация. Мы, в данном случае, работаем во взаимодействии, у нас общие цели и задачи, но мы — общероссийская организация, которая действует, в соответствии с законом о национально-культурных автономиях.
Мы не сидим на бюджете, у нас нет штатных сотрудников, которые получали бы зарплату, это общественная организация. И мы не являемся для ВКТ какими-то начальниками, наоборот, они — наши руководители, и перед нами ставят задачи – какие мероприятия проводить, в каких событиях участвовать. Конечно, всероссийский статус нашей организации позволяет присутствовать и в общероссийских общественных организациях — например, в Ассамблее народов России, и, мы представлены и в Совете при Президенте по межнациональным отношениям. Есть, скажем так, прямой доступ к Президенту, и вопросы, проблемы, которые у нас возникают, мы можем ставить и на таком уровне.
«Будут внесены изменения в федеральный закон. Государство заинтересовано в деятельности НКА»
— Когда в России создавался такой институт, как национально-культурная автономия, там же первый посыл был о том, что это механизм того, что государство помогает в реализации потребностей НКА через автономии. Насколько этот механизм заработал?
Пока всё зависит, если касаться регионального аспекта, от воли и желания региональных властей. Где есть понимание, всё работает. Татарстан – яркий пример, где действует много и региональных, и местных автономий, которые объединены в Ассамблею, есть соответствующие институты, инструменты, те же Дома Дружбы народов – как ресурсные центры. Есть финансирование, есть государственные программы в сфере национальной политики, есть руководитель – Фарид Хайруллович Мухаметшин, который занимая пост главы парламента республики, на общественных началах возглавляет Ассамблею народов Татарстана. Здесь правильно оценили все возможности этого закона и создали все условия для его практической реализации.
К сожалению, не везде так. Нам важно на федеральном уровне дальше совершенствовать закон о НКА, чтобы этот институт был привлекательным, в том числе, для общественных организаций, для представителей разных национальностей. И в какой-то мере, чтобы и федеральные руководители, и руководители субъектов почувствовали и поняли, что им тоже этот механизм нужен и полезен. И помогали в создании НКА, в формировании соответствующих институтов для их поддержки. Пока у нас такой системной работы нет.
Будут внесены соответствующие изменения в федеральный закон. Ещё раз подчеркну, что государство заинтересовано в деятельности НКА, прекрасно понимая, что государство не может работать со всем спектром этих общественных организаций – это невозможно.
В стране около 5 тысяч организаций, в уставах которых, в какой-то мере прописаны вопросы национальной политики, межнациональных отношений. Тем более, даже у одного этноса по стране могут быть и 50, и 100 организаций. Как взаимодействовать, на кого опираться?
Поэтому в дальнейшем будет усиление государственной поддержки. В чём оно будет заключаться? В том, что вид деятельности этих НКА признан выполняющим общественно-полезные услуги, это будут определенные налоговые преференции, если они имеют юридический статус.
Также мы сейчас ищем варианты финансовой поддержки, например, с прошлого года федеральные национально-культурные автономии получают субсидии через Федеральное агентство по делам национальностей, в рамках госпрограммы по реализации национальной политики – 100 миллионов рублей распределяются между ФНКА, но здесь есть и другие национально-культурные организации, но я сторонник того, чтобы эти ресурсы в госпрограмме распределялись только на организации, имеющие статус национально-культурной автономии. Потому что это мотивирует. Изначально мы так и планировали. Ну, нельзя раздавать сотням организаций средства непонятно на какие цели! А у государства контроль над НКА чётко прописан в федеральном законе, как чётко прописаны и направления деятельности у автономий, это подразумевает взаимную ответственность и обратную связь.
И такой же подход должен быть на региональном уровне. Чем может помочь здесь федеральный центр в отношении региональных НКА? Есть в госпрограмме подпрограмма, через которую более 300 миллионов рублей распределяется на регионы через ответственных за национальную политику, межнациональные отношения, исполнительную структуру, в данном случае, в Татарстане – это Министерство культуры РТ и они защищают свою программу, получают, в том числе финансирование, кто-то 3 миллиона, кто-то 6 миллионов, кто-то 10 миллионов. Подписывается Соглашение с ФАДН, на основании ряда критериев, которые заложены в эту субсидию.
Мы хотим, и я неоднократно заявлял об этом, чтобы эти субсидии чётко распределялись и направлялись на поддержку региональных НКА и институтов, которые взаимодействуют с этими организациями и помогают в их деятельности – это Региональные Ассамблеи народов, Дома Дружбы, Национально культурные центры. К сожалению, в большинстве регионов эти деньги направляются на проведение культурно-массовых мероприятий. С чем мы не согласны.
Необходимо, чтобы общественные организации видели, что государство их поддерживает не только на словах. Ведь во многих регионах нет ни Ассамблеи, ни Домов Дружбы, ни других институтов, на которые они могли мы опереться в своей работе.
Так что, новый федеральный закон усилит и роль НКА, и получение ими государственной поддержки, их статус, даст им дополнительные возможности участия в общественной жизни страны, но и с определённой мерой ответственности. Ведь у нас сейчас есть НКА, как федеральные, так и региональные, которые даже не объединяют местные организации, закон будет предусматривать определенные критерии, — если ты федеральная организация, у тебя в составе должно быть больше половины зарегистрированных в стране региональных организаций. Если региональная, в её составе должно быть не меньше половины всех существующих местных. Например, в Федеральной национально-культурной автономии татар – 100 % региональных объединений входит.
«Мы упустили момент, когда у наших детей, у молодёжи было желание знать свой родной язык»
— В Татарстане 2021-ый год Президентом Республики Рустамом Миннихановым объявлен Годом родных языков и народного единства, что говорит об особой значимости этой темы для республики. 5 месяцев позади, что они показали?
Показали, что у нас есть большие вопросы в плане сохранения и изучения родных языков. Хотя в республике, в отличие от других регионов, представлены широкие возможности — через принятие законов, нескольких программ для сохранения и изучения родных языков, и не только в системе образования, это я бы хотел подчеркнуть. Это и возможность слышать родной язык в государственных учреждениях, в учреждениях культуры, в общественной жизни.
Мы упустили момент, когда у наших детей, у молодёжи было желание знать свой родной язык. И семья, в какой-то мере к этому причастна, потому что, если в семье не разговаривают на родном языке, и в семье нет желания, чтобы ребёнок знал родной язык, потом сложно объяснить где-то в другом месте, в той же школе, другом учреждении, через телевидение, что ты должен знать свой родной язык.
В принципе, ребёнок может усвоить в своем пятилетнем возрасте, впитать, всё, что угодно, в том числе, несколько языков. Пример тому ряд интересных программ, например, у наших еврейских друзей, у которых все языковые программы нацелены на работу с ребёнком до 5-6 лет. Они тогда погружаются в языковую среду и легко изучают язык.
Поэтому алгоритм должен быть таким: в первую очередь, в семье, потом в детском саду, и, конечно, должны быть все необходимые инструменты – это сказки, мультфильмы, всё в интересной, игровой форме, в том числе, и в школе. То, что мы делали, я считаю ошибкой, когда с первого класса пытались погрузить детей в сложную грамматику, какие-то правила. Всё, что сложно, ребёнок отторгает, ему это не интересно. И это уже урок для нас, взрослых, урок, который мы должны усвоить, и в этом году проанализировать и сделать выводы, чтобы понимать, как двигаться дальше. Подобный подход должен быть в отношении, не только татарского, но и других языков – чувашского, удмуртского, марийского, мордовского, башкирского… Это должна быть работа, в том числе, многонациональных воскресных школ, и не только в Казани.
В принципе, где бы ребёнок не находился, в любой точке страны, у него должны быть инструменты для изучения родного языка. Нет возможности в семье, нет возможности в школе, сегодня можно использовать другие возможности – у всех есть смартфоны, интернет. Было бы желание. Есть примеры, той же программы «Ана теле», которая даёт возможность дистанционно изучать язык. Такие программы должны быть практически по каждому языку. По крайней мере, по тем 24 языкам, которые у нас интегрированы в систему образования.
Мы такое право ребенку должны дать. Это не значит, что мы обязываем кого-то, но право должны обеспечить. Но мы этого пока не делаем. Сохранение родного языка – это обязательства и федерально центра и регионов. Это – не только задача Татарстана, Чувашии, Марий Эл, это — совместные обязательства. А языки коренных малых народов, которых у нас около ста, это вообще – полномочия только федерального центра.
Мы много бываем в районах республики. Как ставится вопрос на местах? – вот у вас проживает столько-то процентов мордвы. Сколько процентов детей изучают родной язык? Единицы. В Тетюшах, например, чуть ли не 2 %. В Тетюшах, где мордвы почти треть населения! Отвечают – у нас нет дипломированного учителя, у нас нет лицензированных учебников, мы не можем набрать класс в одном месте. Но если по этому пути не получается, есть же другие пути – давайте факультатив, давайте дистанционно изучать, можно организовать онлайн уроки. Наконец, можно создать кружки, на которых изучать историю и культуру на родных языках, организовать профильные языковые смены в летних лагерях. То есть речь о чём? – форм изучения языков много, было бы желание.
Такая практика есть у ФНКАТ – мы почти 10 лет организуем языковой лагерь, собираем каждый год более двухсот детей, даже 2 смены делаем. Сегодня у нас конкурс, чтобы попасть в этот лагерь. Выбрали самый лучший лагерь – «Волга», наполнили смены интересными программами, поездками, тренингами, мастер-классами. Лучших педагогов нашли, которые умеют за короткое время так интересно преподнести язык, что детям нравится.
Уже в Тюмени и Новосибирске начали проводить такие лагеря. Почему нельзя с чувашским, марийским делать такие языковые лингвистические лагеря? Пусть ребенок за 2 недели не выучит язык, но помочь ему погрузиться в языковую среду, рассказать об особенностях этого языка, показать его красоту, ведь можно это сделать!
Необязательно даже учебники использовать, можно использовать пособия. Тем более, сейчас федеральный центр через экспертизу активно регистрирует все учебники по родным языкам. Несколько лет назад было всего 5-6 народов, которые имели всю линейку учеников по родному языку. Задача регионов, которые должны эти учебники готовить, привезти и утвердить. Почему они этим не занимаются? Непонятно.
Для меня другой вопрос – в Татарстане есть проблема, о которой я должен сказать. У нас мало учебников по другим предметам – химии, физике, которые у нас в сельской местности в основном изучают на татарском языке, так называемые, переводные учебники. Сейчас активно Министерство просвещения занимается, 38 учебников уже подготовлены для прохождения аттестации, чтобы попасть в федеральный реестр. К весне следующего года вся линейка учебников, их около 80-ти, будет готова. Пройдём этот путь, потянутся все остальные. Это важно для республики.
«Перепись не для того, чтобы понимать, кто на каком месте, как некоторые говорят»
— В сентябре этого года пройдет всероссийская перепись населения. Чем она будет принципиально отличаться от последней переписи 2010 года?
Главное отличие – это возможность электронного голосования. В 2010 году такого не было. Просто ходили переписчики. Сейчас можно будет зайти онлайн через Госуслуги, будут и точки в МФЦ, ряде других организаций, где предоставляют госуслуги, и можно будет туда прийти тоже. Конечно, электронное голосование более приемлемо, на мой взгляд, более удобно, и нет опасения, что переписчик может что-то не так написать, что-то не так донести, вообще не зайти. Прошлая перепись нам показала, что около 6 миллионов наших граждан просто не участвовало в переписи. Конечно, определенные их данные были включены в общую перепись, взяли их из домовых книг, но естественно дополнительных данных, например, о национальности, там не было.
Для чего перепись проводится? Для того, чтобы мы могли понимать, какие программы надо реализовывать, помимо экономических, социальных, какое количество нам нужно школ, книг, сколько необходимо готовить учителей для тех же родных языков. Это не для того, чтобы понимать, кто на каком месте, как некоторые говорят. На втором или на пятом, не только для этого, и далеко не для этого.
И о чем хотел бы сказать особо. Никто не имеет права, ни прямо, ни косвенно, давить на человека, чтобы он определял свою национальность. Все эти разговоры – «у кого какой диалект», это всё должно остаться в исследованиях учёных, никакие государственные органы, тем более органы, которые проводят перепись, не имеют право, это противозаконно, влиять на гражданина при определении его национальности. Кстати, опросные листы предстоящей переписи будут переведены на 10 языков, в том числе, на английский, китайский и татарский.
— Традиционно в конце интервью, мы просим участников обратиться с пожеланиями к нашим читателям. Что пожелаете Вы?
В это непростое время я бы пожелал всем — вакцинироваться! Другого пути, просто, нет. Думайте о своем здоровье и здоровье своих близких. Только тогда нам вместе можно будет привычно жить и строить любые планы.
СПРАВКА:
Ильдар Ирекович Гильмутдинов
Родился в Камско-Устьинском районе ТАССР
Образование высшее: Казанский государственный педагогический институт, специальность «учитель физики», Высшая комсомольская школа ЦК ВЛКСМ, специальность «политолог», Северно-Западная академия государственной службы, специальность «государственное и муниципальное управление»
Этапы работы:
До 1984 гг. — директор Больше-Буртасовской средней школы
С 1984 — 1990 гг. — второй секретарь Камско-Устьинского райкома ВЛКСМ, первый секретарь Актанышского райкома ВЛКСМ
В 1990 — 1994 гг. — секретарь Татарского ОК ВЛКСМ
В 2001 — 2003 гг. — первый заместитель министра по делам молодежи и спорту РТ
В 2003 – 2016 гг. — депутат Госдумы ФС РФ четвертого, пятого, шестого созывов
С 2016 г. — депутат Госдумы РФ седьмого созыва, председатель, заместитель председателя Комитета по делам национальностей
С 2007 г. — председатель Совета Федеральной национально-культурной автономии татар
Информационный Центр ДДнТ