– В последнее время вопрос преподавания государственных языков тревожит общественность. Ваше отношение к языковой ситуации в Татарстане, назовем ее так.
– Будучи представителем автономии удмуртов Республики Татарстан, я считаю, что данная ситуация излишне раздута малым процентом людей, которые считают, что это реальная проблема. Я бы сказала так: нельзя рассматривать эту ситуацию как проблему. Да, некоторые неудобства в изучении языков есть. Наверное, пришло время, когда изучать языки нужно немного иначе, чтобы это было интересно и «вкусно».
Положения Конституции России закрепляют, что у нас федеративное государство и форма государственного правления – республика. Поэтому республика имеет право на свой государственный язык и свое законодательство.
– Существует множество примеров, когда знание нескольких языков помогает сохранять язык и культурное многообразие…
– Естественно. Я полностью поддерживаю эту позицию.
Знание языков никому не мешает. У нас почему-то модно знать английский язык как язык мирового общения, модно знать французский или любой другой язык. Ну почему немодно знать родные языки? Это большая проблема. Больше двухсот языков, насколько я помню, существует в Российской Федерации. Это же классно, когда ты говоришь на своем родном языке.
И почему нельзя считать татарский язык языком межнационального общения на территории Татарстана? В республике проживает 173 народа, и вполне себе мы друг друга понимаем.
По моим данным, 18 процентов удмуртского населения в РТ знает татарский язык. Недавно столкнулась с информацией о том, что эта цифра увеличилась до 35 процентов. Знать языки – это хорошо и правильно! Зная татарский язык, я могу спокойно понять другие языки, например узбекский, турецкий. Зная удмуртский язык, со сложностями, но марийский язык я более или менее пойму. Зная один или два языка, как минимум владеешь тремя еще точно. Поэтому ничего плохого в знании языков я не вижу.
– В языке татарстанских удмуртов присутствует большое количество тюркизмов, да и вообще речь ваша очень близка к татарской…
– Да, в языке именно татарстанских удмуртов немало тюркизмов. Мы не являемся пришлым населением на территории Татарстана, мы его коренное население. Мы давно здесь живем, поэтому у нас очень-очень близки языки.
– Вы довольно хорошо знаете татарский язык. Откуда эти знания и помогают ли они вам в жизни?
– Конечно, помогают.
Когда ты с человеком говоришь на его языке – это прямое проявление уважения. Татарский язык мне помогает всегда и везде. Работая в различных сферах, сталкиваешься с разным населением: в районах в большинстве случаев говорят на татарском. То, что я могу с ними свободно общаться на их родном языке, мне очень помогает.
– Как отреагировала автономия удмуртов на возникшую с преподаванием и изучением татарского языка ситуацию?
– Буду говорить открыто. Были разные мнения. Удмурты, с которыми я общалась, говорили, что нужно изучать язык, потому что мы живем на этой земле, на земле Татарстана. Исторически так сложилось, что мы невоинственный народ. Для того чтобы налаживать торговые отношения и связи, нам проще было выучить язык. В принципе, это и сейчас так продолжается. Ментальность удмуртов более созерцательная. В конфликты вступать мы не любим.
Были и те, кто реагировал нехорошо, так скажем. Но эти люди также выступают против изучения удмуртского языка, в принципе против изучения родных языков. Есть и такие люди.
– Какой подход к изучению родного языка в Удмуртии?
– Там ситуация немного другая. Нет такого отношения к государственному языку, как у нас в Татарстане, когда мы боремся за изучение языка как государственного.
Могу сказать, что изучение удмуртского языка в Татарстане по количеству часов, наверное, превышает количество часов в Удмуртии. У нас 28 национальных школ, где изучается удмуртский язык, и 13 детских садов с изучением удмуртского. Это достаточное количество часов для изучения языка.
– Как вы считаете, преподавание государственных языков должно быть добровольным?
– Я считаю, что это обязательный язык. Почему мы не можем относиться к татарскому языку, как, например, к математике. Почему все так раздулось? Почему мы не можем сказать, что не хотим изучать английский язык. Это же наше право. Это не наш родной язык. И когда такие вопросы начинают возникать, это достаточно странно.
– Что, по-вашему, является основой сохранения языка? Это семья, село, государственная политика или что-то другое? И должна ли быть господдержка в деле сохранения языка?
– Не только семья является основой сохранения языка. Я считаю, что 80 процентов сохранения языка – это семья. Остальные 20 процентов – это национальная политика, школа. У татар есть прекрасная пословица «Тел бетсэ, халык бетэ» («Не станет языка, не станет народа». – Ред.). Язык, что бы мы ни говорили, – 50 процентов того, что ты себя ассоциируешь с данным народом. Не зря психологи говорят: на каком языке ты думаешь, той национальностью ты и являешься. Образование тоже влияет.
– Ваши пожелания общественности в связи с этой ситуацией вокруг преподавания госязыков.
– Не нужно излишне драматизировать ситуацию.