(29 ноября 2018) Лингвист, кандидат филологических наук, Ольга Казакевич в интервью рассказала о том, почему важно сохранять языки, чем полезен билингвизм у детей и зачем надо поддерживать многоязычие.
Ольга Анатольевна Казакевич — лингвист, кандидат филологических наук, научный сотрудник отдела типологии ареальной лингвистики Института языкознания РАН, доцент Института лингвистики РГГУ, заведующая лабораторией автоматизированных лексикографических систем НИВЦ МГУ имени М. В. Ломоносова. Беседа записана некоммерческим проектом НаукаPRO.
О языковом богатстве и утрате языков.
— Вообще на Земле (это какая-то уже избитая фраза) около 7 тысяч языков, часть находится под угрозой исчезновения. Но вообще — это богатство Земли. Языки — это богатство Земли. Конечно, очень жалко, когда этого богатства становится меньше. В нашей стране тоже много языков. Она не самая многоязычная страна: например, в Папуа — Новой Гвинее порядка 600 языков на гораздо меньшей территории. Но все-таки наша страна должна гордиться своим многоязычием. Утрата многоязычия, элементов многоязычия – это обеднение всей нашей страны. Причем это обеднение не только той этнической группы, которая потеряла язык, это обеднение всего населения нашей страны. Это разбазаривание так пускать на самотек исчезновение языков, не поддерживать исчезающие языки, не пытаться их ревитализировать (хотя сейчас есть методы ревитализации проверенные), не пытаться пропагандировать важность этих языков. Это значит пренебрегать сохранением богатства, которое мы имеем.
Справка. Ревитализация — возрождение языков (языковое возрождение, также оживление или восстановление языков) — процесс, который может иметь два значения:
-
Восстановление окончательно вымершего языка (то есть такого, у которого не осталось ни одного носителя) и превращение его в живой, разговорный язык хотя бы небольшой группы людей;
-
Замедление процесса вымирания ещё живого, но исчезающего языка, в идеале так, чтобы число его носителей стало не уменьшаться, а увеличиваться и в конце концов достигло такого уровня, когда для сохранения языка не требуется специальных усилий.
О полезности знания языков.
— Знание языков человека обогащает. Знать два языка лучше, чем один, три – лучше, чем два. Причем, лучше не только потому, что знание английского языка даст тебе доступ к хорошей работе. Это и для головы лучше, для мозгов. Известно, что ребенок, выросший в двуязычии лучше развивается, лучше успевает в школе, лучше и легче находит свое место в жизни. Преимущества многоязычия над одноязычностью, монолингвальностью – это то, что необходимо пропагандировать.
О мировом опыте изучения «главного» языка.
— У нас в обществе (причем не только в нашей стране, во всем мире), во всех слоях абсолютно от правительства до обывателей распространен очень вредный предрассудок. Причем этот предрассудок культивировался в свое время, но он так глубоко засел в людях, что от него так просто не избавишься. Этот предрассудок в чем состоит? Для того, чтобы освоить «важный» язык (в нашей стране это русский, где-нибудь в Америке это английский, в Южной Америке – испанский, в случае Бразилии — португальский) надо отказаться от языка своего. Очень важно знать «большой» государственный язык, чтобы преуспеть в жизни, чтобы можно было продолжить учебу, чтобы быть успешным. Надо сделать так, чтобы свой язык не мешал, лучше, чтобы дети своего языка не знали. В 50-е годы в школах всего мира это было. По воспоминаниям жителей Аляски, жителей Канады, жителей Южной Америки и наших северных жителей, как только приходил ребенок в школу, говорили, что на территории школы (тогда это были школы-интернаты) нельзя говорить ни слова на своем языке. И даже в семьях родителям говорили: «Вы лучше не говорите со своими детьми на вашем языке, вы испортите им русский (где-то английский, где-то еще какой)». Этот предрассудок укоренился и сейчас с ним надо что-то делать, надо бороться, необходима пропаганда, причем широкая пропаганда и агитация во всех слоях общества, включая управленческий аппарат. Это пропаганда и агитация многоязычия, польза многоязычия. Зачем надо сохранять языки? Для того, чтобы поддерживать многоязычие, чтобы наша культура не распадалась. Мировая культура на многоязычии построена.
О том, зачем оживлять язык и важности государственного влияния.
— Зачем оживлять язык? Это еще один вопрос. Расскажу я Вам одну замечательную байку, которую в свое время услышала от деятельницы по возрождению мэнского языка (это в Великобритании на острове Мэн), который в 70-е годы вымер, умерли последние носители этого языка.
Справка. Остров Мэн — коронное владение Британской короны. Расположен в Ирландском море примерно на одинаковом расстоянии от Англии, Ирландии, Шотландии и Уэльса. Остров Мэн имеет один из старейших парламентов в мире (Тинвальд) — с 979 года. Согласно переписи 2011 года, на острове Мэн проживает 84 497 человек.
— Пока они были живы, какой-то богатый человек дал денег лингвистам, чтобы они туда поехали, к этим последним носителям, и собрали максимум материала по языку. Когда не стало последнего носителя, даже еще до того, стали его обрабатывать, грамматику написали (причем практическую грамматику), стали готовить учебники для маленьких. Начали на острове Мэн пытаться научить людей говорить на этом языке, устраивать курсы. Нашлись активисты, деньги сначала вкладывала община острова, потом решили попросить деньги у государства. А центральное правительство не любит давать деньги на малые языки, никакое правительство не любит, вот и правительство Великобритании тоже не любило. В один прекрасный день были парламентские слушания, и представитель острова Мэн выступил с речью. Предварительно было известно, что будут просить денег на ревитализацию мэнского языка. В Парламенте как-то очень скептически относились к этой идее. Но после выступления члена Палаты Общин с острова Мэн практически все проголосовали за то, чтобы денег дать. Это было в 80-е годы или уже в начале 90-х, когда происходили события в Ольстере, когда там были бомбометания, когда там практически постоянно были террористические акты, практически шла война в Северной Ирландии. Центральное правительство на то, чтобы как-то урегулировать ситуацию в Ольстере, тратило много денег, не говоря уже о жизнях человеческих, которые там терялись. И вот этот самый парламентарий с острова Мэн сказал: «Если вы дадите денег, то все активные люди острова Мэн займутся восстановлением языка, им будет что делать. Они будут этим заняты, и их активность уйдет в конструктивное русло. Или вы хотите второго Ольстера?». И Парламент не захотел второго Ольстера.
Это про то, зачем еще надо заниматься языковыми проблемами, почему не надо экономить на том, чтобы работать с языками, почему надо строить грамотную языковую политику в государстве.
Если все внимание уделяется только одному «главному» языку, то естественно у носителей других языков возникает протест. Если это большие народы, то протест более мощный, если это маленький народ, то от пренебрежения их языками начинается депрессия, отсюда алкоголизм. Это все вещи связанные. Людям важно, чтобы всем жителям страны было ясно, что их культура, культура каждого маленького народа важна. И язык любого народа важен и все они — часть национального достояния страны. Очень важно, чтобы все жители знали, какие народы в стране живут. Если говорить о нашей стране, о России, то очень важно, чтобы информация о многоязычии, многокультурности страны распространялась как можно шире. Чтобы рассказывали не только про большие многочисленные народы, которые в стране живут, но и про народы совсем маленькие, потому что за каждым народом стоит своя культура и за каждым языком стоит огромная история, история культуры, богатый фольклор, воспоминания о прожитом.
О влиянии истории и политики на языки и народы.
— Сейчас, когда документируются языки, лингвисты записывают разные вещи: они лексику записывают, специальные грамматические анкеты составляют, но в первую очередь, записываются тексты. Во-первых, фольклор, но он сохранился не у всех народов. Нет, он есть в записях каких-то, но вот сейчас, скажем у води, ни один из носителей, которых меньше десяти, не знает сказок. Не знают и все: выросли так, что сказок никто им не рассказывал. Это война была, Ленинградская область, их вывозили в Финляндию. Когда они вернулись, им страшно было говорить на их родном языке, и родители старались и детей не учить, потому что в финские шпионы могли записать.
Справка. Водь — малочисленный финно-угорский народ в России, коренное население Ленинградской области. Относится к списку исчезающих народов России. Огромные потери водь понесла в ходе Великой Отечественной войны, когда ареал её расселения стал ареной боевых действий, а в конце 1943 года водское население вместе с ижорцами и ингерманландскими финнами было вывезено в Финляндию. После того, как Финляндия 19 сентября 1944 года подписала соглашение о перемирии с СССР и Великобританией, большая часть эвакуированной води вернулась в СССР, но была принудительно выселена в Псковскую, Новгородскую, Калининскую и Великолукскую области, затем — в Карелию и Сибирь; в родные места высланным было разрешено вернуться только в 1956 году.
Кроме фольклора лингвисты еще любят записывать истории жизни. И вот истории жизни бывают совершенно потрясающие, они порой бывают интереснее фольклора. Это истории не только конкретного человека (особенно пожилые люди замечательно рассказывают, у молодежи истории еще не длинные), это про семью, про предков, про соседей, про какие-то события. Это потрясающе интересно для истории всей нашей страны. Есть у нас истории, записанные у селькупов, у кетов, у эвенков, (я больше с этими языками работала).
Справка.
Селькупы — народ, живущий на севере Западной Сибири. До 1930-х их называли остяко-самоедами. живут на севере Томской (1787 чел.) и Тюменской (1857 чел.) областей (в частности, в Ямало-Ненецком АО — 1797 чел.) и в Красноярском крае (412 чел.).
Кеты — малочисленный коренной народ Сибири, живущий на севере Красноярского края. Используют кетский язык, который относится к группе енисейских языков. По данным переписи населения 2002 года, численность народа — 1494 человека.
Эвенки — коренной народ Восточной Сибири. Живут также в Монголии и на северо-востоке Китая. Эвенки населяют обширную территорию от Енисея на западе до Охотского моря на востоке. Южная граница расселения проходит по левобережью Амура и Ангаре. В административном отношении эвенки расселены в границах Иркутской, Амурской, Сахалинской областей, республик Якутии и Бурятии, Красноярского, Забайкальского и Хабаровского краёв. Эвенки присутствуют также в Томской и Тюменской областях. На этой огромной территории они нигде не составляют большинства населения и живут в одних поселениях вместе с русскими, якутами, бурятами и другими народами.
Это истории о том, как восприняли в диких маленьких таежных поселках, на стойбищах начало войны, 1941 год, как это все воспринималось тамошним населением. Вообще история страны глазами людей из тайги и тундры – это очень обогащает. Мы вот-вот должны опубликовать книжку под названием «История России в рассказах жини кетов, селькупов и эвенков». Там как раз такие истории: и про войну, и про жизнь до коллективизации, и про работу в колхозах, и про жизнь в 80-90-е годы. А если взять истории ороков, то там часть истории всемирной, можно сказать: потому что Южный Сахалин был 40 лет у японцев. А ороки они как жили на своих местах, так и продолжали.
Справка. Ороки — (самоназвание: ульта, уйльта, нани) — тунгусо-маньчжурский народ, один из коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации. В 2002 году численность ороков в России составляла 346 человек, в 2010 году — 295 человек.
При японцах они ходили в школу, где их учили японскому, там вытеснение языка шло в пользу японского. Сейчас уже не осталось билингвов с японским языком (это родители тех, с кем мы сейчас работаем). При русских, соответственно, и до русско-японской войны (оттуда мы знаем только рассказы о предках), и после 1945 года пошло двуязычие русско-ультинское. Эта передача половины острова сначала от русских японцам, потом от японцев к русским здорово по языку ударило. Точно так же как война, военные действия, переселения ударили по води. Потому что после того, как отошел Южный Сахалин к России, к СССР, часть ультинцев была выслана вместе с японцами, а часть была посажена в лагеря, как японские шпионы. Просто потому, что они жили при японцах и японцы заставляли их в городе Паранайске охранять какие-то точки. Когда маленькие, совсем малочисленные народы попадают в такую передрягу всемирной катастрофы вроде Второй мировой войны, видишь, как это все хрупко. И как эта хрупкость народов и языков надо понимать и поддерживать эти народы, эти языки. Государству в том числе.
Информационный центр ДДнТ